Венский конгресс: как делили апельсин - 7
Sep. 24th, 2015 03:47 pm![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
qebedoВраг моего врага
Итак, гости давно уже собрались, но конгресс так и не начинался. В отстутствие "официальных мероприятий" публика живо следила за сплетнями. Царь Александр посетил княгиню Багратион, причем та "весьма неодетая" приказала после этого никого не принимать. Зато все попытки "Белой кошки" снова подкатиться к Меттерниху были им встречены с твердостью гранита - помыслами князя владела лишь герцогиня Заганьская. Но та, с досады на "неуловимость" царя, вернулась к прежнему любовнику - князю Альфреду цу Виндишгрецу...
Злой разлучник "Альфи" Виндишгрец
Тем временем "столпы европейской дипломатии" лихорадочно искали выход из сложившегося тупика. Лорд Каслри решил поколебать "прусский утес", убеждая Харденберга и Гумбольдта, что "русский медведь" слишком велик и амбициозен, чтобы "прусский шнауцер" чувствовал себя рядом с ним в безопасности. Лучше уж опереться на твердое плечо Британии и Австрии... Но канцлер и его помощник делали только кислые мины - они, как честные немцы, в глубине души презирали и опасались "пьяных варваров из степей", но у короля Фридриха Вильгельма III были "особые рыцарские взгляды" на верность союзническому долгу и благодарность "российским освободителям".
Меттерних же решил "попробовать переставить стулья". Во-первых, он позвал на очередную встречу 8 октября 1814 года уже не пять своих коллег, а семь - к представителям Австрии, Пруссии, России, Великобритании, Франции и Испании присоединились посланцы Португалии и Швеции (раз уж они так возмущались, к тому же подписывали Парижский договор). Во-вторых, он попросил Талейрана приехать пораньше и "поговорить по душам". Хотя начался разговор в том же самом ядовитом ключе - австриец предложил свой вариант резолюции, "чуть-чуть" отличавшейся от той, которую француз озвучил на предыдушей встрече. Талейран попросил на него взглянуть, но документа не оказалось - Генц вносил в него "последние штрихи". Представитель Франции едко спросил, нет ли там снова фраз о "союзниках". Меттерних воскликнул: "Забудьте о союзниках, нет теперь никаких союзников!"
И тут "хромой бес" сделал "ход конем", продемонстрировав "давно подготовленный экспромт": "Но есть те, кому бы следовало стать Вашими союзниками!". И, пока Меттерних обдумывал ответ, конкретизировал: "Как Австрия может спокойно смотреть на то, что Россия охватывает Венгрию и Богемию?", намекая на новые границы государств, которые будут установлены в случае удовлетворения претензий царя по поводу Польши. Более того - удовлетворение посягательств Пруссии на Саксонию сделает "охват" еще "удушающее". Но есть прекрасный рецепт "спасения" в этой ситуации - следование "принципам". А конкретно - принципу легитимизма (законности). Раз король Саксонии получил свою страну (с короной сложнее, но это "не суть") от предков, что было закреплено предыдущим международными соглашениями, то лишать его ее незаконно.
Меттерних очень ловко уловил ход мысли собеседника: "А Вам нужен Неаполь!" Французские Бурбоны поддерживали претензии Бурбонов сицилийских на возвращени им Неаполя, где сейчас сидел король Иоахим I Мюрат, "вовремя предавший" своего родственника. Талейран только усмехнулся: "Мы хотим следовать принципам!", имея в виду легитимность и законность притязаний Фердинанда III Сицилийского. Австрийский канцлер тут же понял, какие бездонные возможности для вставления палок в колеса пруссакам и русским по поводу Саксонии и Польши предоставляет ему "принцип легитимизма", и с "глубоким чувством" сжал руку Талейрана, восклицая: "Мы расходимся гораздо меньше, чем Вы думаете!"
Король Иоахим I Неаполитанский - главная европейская "незаконность" в 1814 году
Правда, попытка закрепить успех со стороны Талейрана, добившись включения в резолюцию об открытии конгресса упоминания о том, что он будет "следовать принципам публичного права", была сорвана Харденбергом, который, мгновенно поняв, куда этот ветер дует, вскочил на ноги и громко кричал о том, что "никаких публичных прав!" Зато все присутсвующие поддержали предложение открыть-таки конгресс официально 1 ноября - Меттерних увел Талейрана в сторону и попросил пока не давить "публичным правом", обещая поддержку этому принципу в будущем.
В целом, ловкие маневры французского посланника привели к тому, что Россия и Пруссия, приехавшие на конгресс продиктовать свою волю и "нагнуть" всех остальных к ее исполнению, постепенно оказывались в международной изоляции...
Итак, гости давно уже собрались, но конгресс так и не начинался. В отстутствие "официальных мероприятий" публика живо следила за сплетнями. Царь Александр посетил княгиню Багратион, причем та "весьма неодетая" приказала после этого никого не принимать. Зато все попытки "Белой кошки" снова подкатиться к Меттерниху были им встречены с твердостью гранита - помыслами князя владела лишь герцогиня Заганьская. Но та, с досады на "неуловимость" царя, вернулась к прежнему любовнику - князю Альфреду цу Виндишгрецу...
Злой разлучник "Альфи" Виндишгрец
Тем временем "столпы европейской дипломатии" лихорадочно искали выход из сложившегося тупика. Лорд Каслри решил поколебать "прусский утес", убеждая Харденберга и Гумбольдта, что "русский медведь" слишком велик и амбициозен, чтобы "прусский шнауцер" чувствовал себя рядом с ним в безопасности. Лучше уж опереться на твердое плечо Британии и Австрии... Но канцлер и его помощник делали только кислые мины - они, как честные немцы, в глубине души презирали и опасались "пьяных варваров из степей", но у короля Фридриха Вильгельма III были "особые рыцарские взгляды" на верность союзническому долгу и благодарность "российским освободителям".
Меттерних же решил "попробовать переставить стулья". Во-первых, он позвал на очередную встречу 8 октября 1814 года уже не пять своих коллег, а семь - к представителям Австрии, Пруссии, России, Великобритании, Франции и Испании присоединились посланцы Португалии и Швеции (раз уж они так возмущались, к тому же подписывали Парижский договор). Во-вторых, он попросил Талейрана приехать пораньше и "поговорить по душам". Хотя начался разговор в том же самом ядовитом ключе - австриец предложил свой вариант резолюции, "чуть-чуть" отличавшейся от той, которую француз озвучил на предыдушей встрече. Талейран попросил на него взглянуть, но документа не оказалось - Генц вносил в него "последние штрихи". Представитель Франции едко спросил, нет ли там снова фраз о "союзниках". Меттерних воскликнул: "Забудьте о союзниках, нет теперь никаких союзников!"
И тут "хромой бес" сделал "ход конем", продемонстрировав "давно подготовленный экспромт": "Но есть те, кому бы следовало стать Вашими союзниками!". И, пока Меттерних обдумывал ответ, конкретизировал: "Как Австрия может спокойно смотреть на то, что Россия охватывает Венгрию и Богемию?", намекая на новые границы государств, которые будут установлены в случае удовлетворения претензий царя по поводу Польши. Более того - удовлетворение посягательств Пруссии на Саксонию сделает "охват" еще "удушающее". Но есть прекрасный рецепт "спасения" в этой ситуации - следование "принципам". А конкретно - принципу легитимизма (законности). Раз король Саксонии получил свою страну (с короной сложнее, но это "не суть") от предков, что было закреплено предыдущим международными соглашениями, то лишать его ее незаконно.
Меттерних очень ловко уловил ход мысли собеседника: "А Вам нужен Неаполь!" Французские Бурбоны поддерживали претензии Бурбонов сицилийских на возвращени им Неаполя, где сейчас сидел король Иоахим I Мюрат, "вовремя предавший" своего родственника. Талейран только усмехнулся: "Мы хотим следовать принципам!", имея в виду легитимность и законность притязаний Фердинанда III Сицилийского. Австрийский канцлер тут же понял, какие бездонные возможности для вставления палок в колеса пруссакам и русским по поводу Саксонии и Польши предоставляет ему "принцип легитимизма", и с "глубоким чувством" сжал руку Талейрана, восклицая: "Мы расходимся гораздо меньше, чем Вы думаете!"
Король Иоахим I Неаполитанский - главная европейская "незаконность" в 1814 году
Правда, попытка закрепить успех со стороны Талейрана, добившись включения в резолюцию об открытии конгресса упоминания о том, что он будет "следовать принципам публичного права", была сорвана Харденбергом, который, мгновенно поняв, куда этот ветер дует, вскочил на ноги и громко кричал о том, что "никаких публичных прав!" Зато все присутсвующие поддержали предложение открыть-таки конгресс официально 1 ноября - Меттерних увел Талейрана в сторону и попросил пока не давить "публичным правом", обещая поддержку этому принципу в будущем.
В целом, ловкие маневры французского посланника привели к тому, что Россия и Пруссия, приехавшие на конгресс продиктовать свою волю и "нагнуть" всех остальных к ее исполнению, постепенно оказывались в международной изоляции...
![[identity profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/openid.png){kind=small}
no subject
Date: 2015-09-24 01:32 pm (UTC)