qebedo | Людовик Огилви. Дневники

15 августа. Вчера произошло одно из самых удивительных событий с начала этой войны. Генерал Неверовский со своей дивизией спасся вопреки стараниям маршалов Нея и Мюрата и своим собственным распоряжениям!

Утром 14 августа разъезды казаков его отряда увидели практически всю кавалерию Мюрата и часть корпуса Нея. Неверовский решил дать оборонительное сражение; непонятно, на что была его надежда, ибо большая часть его пехоты состояла из необстрелянных новобранцев, для которых этот бой был первым, а его собственная распорядительность показала себя в течение дня на весьма низкой высоте.

Неверовский не нашел ничего лучше, как разделить свой немногочисленный отряд на три части. Один егерский полк он рассыпал перед городом; неудивительно, что массы неприятельской кавалерии сбили их с позиции почти мгновенно. В самом городе был оставлен батальон егерей и отряд ополченцев Оленина; после того, как французы, отраженные на узкой дамбе огнем стрелков и двух орудий, начали обход города с флангов, оборона с такими силами не имела большого смысла, особенно после подхода к Мюрату пехотинцев дивизии Ледрю из корпуса Нея. Более того, егеря и ополченцы едва озаботились изготовить мост для отступления из города заранее; некий офицер с полковыми музыкантами разобрал несколько будок и накинул доски через болотистую переправу. Два же казачьих орудия отступавшим в большой спешке пришлось бросить.

Три линейных полка своей дивизии (один остался в Смоленске в качестве гарнизонного) Неверовский выстроил за городом, в чистом поле, выставив на правом фланге два казачьих полка, а на левом – драгунский полк и артиллерийскую роту (места которой между порядков пехоты почему-то не нашлось). Можно только гадать, каким образом Неверовский рассчитывал, что эти три фланговых полка сдержат атаку нескольких тысяч неприятельских кавалеристов? И казаки, и драгуны были быстро сбиты, а 6 орудий из 10 захвачены.

Единственной разумной мерой, предпринятой в то утро командиром русской дивизии, было то, что он отослал один батальон егерей в Корытню, на полдороги к Смоленску, для защиты переправы через Ивань. Туда, в итоге, и устремились пехотинцы его дивизии после того, как были лишены прикрытия с флангов. Причем ни каре, ни даже правильных колонн построено не было; солдаты разных полков перемешались, и более всего дивизия напоминала в это время большое стадо овец. Командиры не смогли даже вывести их на дорогу, которая была обсажена деревьями, что могло бы дать большое преимущество в отражении атак кавалерии.

Впрочем, страх сыграл роль не меньшую, нежели доблесть – пехотинцы, сбившись в кучу, огнем и штыками отбивали все наскоки кавалеристов. Несколько орудий или полк пехоты смогли бы доставить Мюрату победу; поляки даже пытались стрелять из захваченных орудий, причинив залпом немалый вред, но упряжь была изрублена и поломана, и их пришлось бросить.

После нескольких часов этого странного поединка кита со львом дивизия достигла Корытни, где батальон егерей с двумя казачьими орудиями смог произвести впечатление большого резерва, после чего Мюрат прекратил свои бесплодные попытки.

Нельзя не согласится с тем, что спасло генерала Неверовского, офицера неустрашимого, но способности проявившего самые скромные, только великое военное счастье. Чувствую, сей Баярд себя еще проявит!

Багратион отправил корпусу Раевского приказ возвращаться в Смоленск. Пьянство принца Мекленбургского теперь впору награждать орденом!

Ермолов рад: ему наконец-то удалось сломить упрямство полковника Кикина и уговорить его вернуться к исполнению обязанностей дежурного генерала при штабе первой армии. Почтенный ветеран Ставраков удален обратно на должность коменданта главной квартиры, и все, кроме него, счастливы.

Вчерашний пойманный поляк возбудил в войсках всеобщую бдительность, и к вечеру к дежурному генералу от Семеновского гвардейского полка капитана Пущина был приведен местный помещик, имевший глупость слоняться по лагерю и расспрашивать о месте стоянки великого князя.