"Старый режим" короля Луи XV - 10
Oct. 16th, 2022 11:55 am![[personal profile]](https://www.dreamwidth.org/img/silk/identity/user.png){kind=small}
qebedoЗолотая молодежь
Франция конца 1730-х и начала 1740-х - это такой аналог брежневского застоя. Во главе государства стоит 90-летний старец, который мудрым оком следит за всеми и иногда дает по балде особо выпрыгивающим, чтобы "всё шло, как идет". Народ жует колбасу, добытую немалым потом и трудом, и ощущает себя счастливым, потому что и колбасу могли ведь отнять - как часто бывало раньше. Титаны минувших эпох устраивают "гонки на лафетах", отчаливая в мир иной - маршал Виллар, герцог Мэнский, граф Тулузский.. Во власть приходили новые люди. Такие, как Жан-Фредерик Фелипо, граф де Мор[е]па и де Поншартрен. Он происходил из семьи потомственных министров: его дед, Луи II де Поншартрен, аккумулировал в своих руках посты генерального контролера финансов, госсекретаря по делам флота, канцлера Франции и министра двора; его отец Жером де Поншартрен, сохранил по наследству посты министра двора и госсекретаря по делам флота, каковые и передал своему сыну Жану-Фредерику.
Граф де Морепа в начале карьере
Но чтобы десятилетиями (а граф Морепа занимал все свои наследственные должности аж с 1718 года по 1749) сохранять свое положение наверху пищевой пирамиды, нужно обладать не только знаменитыми родителями. Морепа был человеком умным, образованным, по-настоящему разбирался в таких сложных вопросах, как морское дело, был талантливым переговорщиком и обладал потрясающей памятью. Невзрачный от природы, он стал первым острословом двора - язвительным, едким, насмешливым, но, как отмечали современники, никогда не доходившим до злобы и глумления. А самый главный секрет, позволявший министру долгие годы сохранять влияние на короля - Морепа собирал (а самые злые языки утверждали, что некоторые и сочинял) уличные стихи и песни, высмеивавшие придворных, и знакомил с ними Луи, который был в восторге - не замечая порой, что содержание некоторых "баллад" исподволь формирует у него мнения о тех или иных персонах.
После смерти графа в его бумагах нашли самую обширную в истории коллекцию "рукописного парижского народного творчества", так называемый "Песенник Морепа", ставшую ныне предметом научного изучения для "историков ментальности"... Другой восходящей звездой на государственном небосклоне стал Марк Пьер де Войе де Пальми, граф д'Аржансон (не путать с братом, маркизон д'Аржансоном, автором знаменитых дневников, короткое время бывшим министром иностранных дел), сын королевского генерал-лейтенанта полиции при Луи XIV Марка Рене де Пальми, маркиза д'Аржансона, всемогущего "серого диктатора". Молодой д'Аржансон был однокашником Вольтера и сам был известным литератором (в итоге добившись в 1731 году поста президента Академии наук), а карьеру начал на посту личного канцлера (руководителя канцелярии) герцогов Орлеанских - сперва регента Филиппа II, а потом его сына Луи I. А в 1737 году кардинал Флёри решает назначить президента АН на важный и ответственный пост главного цензора Франции.
Граф д'Аржансон
Д'Аржансон стал не тем цензором, который коршуном кидается на авторов в поисках крамолы. Его цензура была достаточно либеральна, что позволило завязать приятельские отношения с властителями дум эпохи - Дидро и д'Аламбер посвящают позднее свою "Энциклопедию" именно ему. Видимо, успехи цензора вдохновили Флёри, и карьера 42-летнего графа резко пошла в гору - в 1738 году он становится предижентом Большого совета (специальный верховный королевский суд), в 1740 году - интендантом Парижа (чиновником, отвечающим за общее состояние дел в столице), а в 1743 году - военным министром (на эту должность д"Аржансона назначает уже сам Людовик XV). И к слову, д'Аржансон, сохраняя "наследственные" связи в полиции и пользуясь полномочиями интенданта Парижа, также посвящал много времени разысканию авторов уличных сатир - правда, в основном с целью поймать и притащить их в Бастилию, а там уже пользоваться плодами своих разысканий по усмотрению...
Однако это всё "люди государственные", а вокруг самого короля складывается кружок придворных шалопаев, "золотой молодежи", которая развлекается вместе с Его Величеством всеми доступными способами. И во главе оного кружка укрепляется в качестве мощного столпа герцог де Ришельё, полностью подчинив Луи своему влиянию в "сфере королевских удовольствий". Возможно, если бы герцог имел амбиции и стремление к власти, он бы мог подчинить себе не только двор, но и всю страну. Но наследник "великого кардинала" предпочитал славу щеголя, острослова, циника-развратника и "веселого затейника, души компании". Правда, внутри него дремала одна аристократическая мечта - прославиться на полях брани. В пору Войны за польское наследство Ришельё уже участвовал в боевых действиях и вынес из них некие "умные идеи"...
Мой ТелеЕлеграмМ - подписуйтесь, лайкайте и каментите.
Франция конца 1730-х и начала 1740-х - это такой аналог брежневского застоя. Во главе государства стоит 90-летний старец, который мудрым оком следит за всеми и иногда дает по балде особо выпрыгивающим, чтобы "всё шло, как идет". Народ жует колбасу, добытую немалым потом и трудом, и ощущает себя счастливым, потому что и колбасу могли ведь отнять - как часто бывало раньше. Титаны минувших эпох устраивают "гонки на лафетах", отчаливая в мир иной - маршал Виллар, герцог Мэнский, граф Тулузский.. Во власть приходили новые люди. Такие, как Жан-Фредерик Фелипо, граф де Мор[е]па и де Поншартрен. Он происходил из семьи потомственных министров: его дед, Луи II де Поншартрен, аккумулировал в своих руках посты генерального контролера финансов, госсекретаря по делам флота, канцлера Франции и министра двора; его отец Жером де Поншартрен, сохранил по наследству посты министра двора и госсекретаря по делам флота, каковые и передал своему сыну Жану-Фредерику.
Граф де Морепа в начале карьере
Но чтобы десятилетиями (а граф Морепа занимал все свои наследственные должности аж с 1718 года по 1749) сохранять свое положение наверху пищевой пирамиды, нужно обладать не только знаменитыми родителями. Морепа был человеком умным, образованным, по-настоящему разбирался в таких сложных вопросах, как морское дело, был талантливым переговорщиком и обладал потрясающей памятью. Невзрачный от природы, он стал первым острословом двора - язвительным, едким, насмешливым, но, как отмечали современники, никогда не доходившим до злобы и глумления. А самый главный секрет, позволявший министру долгие годы сохранять влияние на короля - Морепа собирал (а самые злые языки утверждали, что некоторые и сочинял) уличные стихи и песни, высмеивавшие придворных, и знакомил с ними Луи, который был в восторге - не замечая порой, что содержание некоторых "баллад" исподволь формирует у него мнения о тех или иных персонах.
После смерти графа в его бумагах нашли самую обширную в истории коллекцию "рукописного парижского народного творчества", так называемый "Песенник Морепа", ставшую ныне предметом научного изучения для "историков ментальности"... Другой восходящей звездой на государственном небосклоне стал Марк Пьер де Войе де Пальми, граф д'Аржансон (не путать с братом, маркизон д'Аржансоном, автором знаменитых дневников, короткое время бывшим министром иностранных дел), сын королевского генерал-лейтенанта полиции при Луи XIV Марка Рене де Пальми, маркиза д'Аржансона, всемогущего "серого диктатора". Молодой д'Аржансон был однокашником Вольтера и сам был известным литератором (в итоге добившись в 1731 году поста президента Академии наук), а карьеру начал на посту личного канцлера (руководителя канцелярии) герцогов Орлеанских - сперва регента Филиппа II, а потом его сына Луи I. А в 1737 году кардинал Флёри решает назначить президента АН на важный и ответственный пост главного цензора Франции.
Граф д'Аржансон
Д'Аржансон стал не тем цензором, который коршуном кидается на авторов в поисках крамолы. Его цензура была достаточно либеральна, что позволило завязать приятельские отношения с властителями дум эпохи - Дидро и д'Аламбер посвящают позднее свою "Энциклопедию" именно ему. Видимо, успехи цензора вдохновили Флёри, и карьера 42-летнего графа резко пошла в гору - в 1738 году он становится предижентом Большого совета (специальный верховный королевский суд), в 1740 году - интендантом Парижа (чиновником, отвечающим за общее состояние дел в столице), а в 1743 году - военным министром (на эту должность д"Аржансона назначает уже сам Людовик XV). И к слову, д'Аржансон, сохраняя "наследственные" связи в полиции и пользуясь полномочиями интенданта Парижа, также посвящал много времени разысканию авторов уличных сатир - правда, в основном с целью поймать и притащить их в Бастилию, а там уже пользоваться плодами своих разысканий по усмотрению...
Однако это всё "люди государственные", а вокруг самого короля складывается кружок придворных шалопаев, "золотой молодежи", которая развлекается вместе с Его Величеством всеми доступными способами. И во главе оного кружка укрепляется в качестве мощного столпа герцог де Ришельё, полностью подчинив Луи своему влиянию в "сфере королевских удовольствий". Возможно, если бы герцог имел амбиции и стремление к власти, он бы мог подчинить себе не только двор, но и всю страну. Но наследник "великого кардинала" предпочитал славу щеголя, острослова, циника-развратника и "веселого затейника, души компании". Правда, внутри него дремала одна аристократическая мечта - прославиться на полях брани. В пору Войны за польское наследство Ришельё уже участвовал в боевых действиях и вынес из них некие "умные идеи"...
Мой ТелеЕлеграмМ - подписуйтесь, лайкайте и каментите.
